Сайт Расказов

Эндрюс отвел глаза и промолчал.

- Во всяком случае, сейчас я слишком слаб, да и молотка нет под рукой.

Они постучали и вошли.

Юнгер сидел, обложенный подушками, с белым тюрбаном на голове. На одеяле лежала закрытая книга. Через окно он наблюдал за садом. Он повернул голову навстречу вошедшим.

- Доброе утро, сукин сын, - приветствовал его Мур.

- Прошу, - сказал Юнгер.

Что дальше говорить, Мур не знал. Он уже выразил все свои чувства. Поэтому он молча направился к стулу возле кровати и сел. Достав трубку из кармана пижамы, он собрался заняться ею, чтобы скрыть свое замешательство. Однако вспомнил, что табака у него нет. Эндрюс и санитары делали вид, что не обращают на них внимания.

Он зажал в зубах пустую трубку и поднял глаза.

- Мне очень жаль, - сказал Юнгер. - Вы можете в это поверить?

- Нет, - ответил Мур.

- Она - будущее, и она - ваша, - сказал Юнгер. - Я всадил кол ей в сердце, но она так и не умерла. Мне сказали, что сейчас разрабатывают новые машины для операции. Врачи исправят все, что я наделал, все будет как новенькое, - он сморщился и опустил глаза.

- Если вас это может как-то утешить, - добавил он, - я страдаю и буду страдать. Этого Голландца не спасет ни одна Senta. Нет для меня гавани ни в Круге, ни за Кругом, ни в бункере - я умру в незнакомом месте среди чужих людей. - Он поднял голову и со слабой улыбкой посмотрел на Мура. Не выдержав его взгляда, он вновь уткнулся в одеяло. - Ее спасут! - сказал он настойчиво. - Она будет спать, пока не найдут надежные средства. И тогда вы сойдете вдвоем, а я останусь на карусели. И вы больше никогда меня не увидите. Желаю вам счастья. Прощения выпрашивать не буду.

Мур поднялся.

- Нам больше нечего сказать. Поговорим еще в каком-нибудь году, через день или два.